Эффи любила свою жизнь. Нет, не так. Просто обожала. И чувства её не были бы столь пышны, будь в её жизни место банальной рутине. Но действовать на опережение – её конёк, и потому скучать не приходилось ни ей, ни её мужу. Тот, наверняка, не раз вслед задорно удаляющемуся стуку каблучков закатывал глаза с мыслями «да где я так согрешил», и всё же все начинания возлюбленной старался поддерживать. И некоторые её идеи, если уж быть честными, приходились ему весьма по нраву, так что Эфрази можно было по праву наречь королевой вдохновения.

В этот вечер будто и не планировалось ничего этакого, но некие волнующие душу подозрения о возможном развитии событий зажигал в её глазах искры. Девушка увидела автомобиль на месте встречи и, не думая ни о чём, пошла навстречу.
Прозвучавший из-за спины голос обескураживает серьёзностью, и, замерев на несколько секунд с приподнятой бровью, пока мужчина втягивает тонкий аромат волос, окидывает взглядом парковку. На улице не безлюдно, снуют прохожие; приезжают и уезжают другие машины. А от этого было ещё веселее.
— О нет, — смеясь вдруг ставшим низким голосом, Эфрази выдала реакцию естественно нервную, какая бывает у человека, который ещё не понял, что происходит, и в какую неприятность он влип.
Оглядываться не торопилась. Спиной чувствовала тепло прижимающегося к ней тела так, что, окажись на её месте другой преступник, для Джо мгновенно была бы разыграна громкая сцена ревности от супруги. А будь рядом его шеф, то мог бы и вовсе попасть под превышение должностных полномочий и домогательство. Но девушка была совершенно не против такой близости. Тем более, что ей не составило глаза представить обладателя уверенно звучащего голоса. Мужчины в форме сводили с ума. Хотя, быть может, магией была наделена вовсе не эта дурацкая форма, стягивать которую будет так приятно…
— Вы не посмеете, сэр! У вас нет доказательств! — в голосе блеф, и тогда на запястьях щёлкают наручники, обжигая сталью так, что по спине вниз к пояснице и бёдрам пробежала пытливая волна незримых мурашек. По мере того, как плен становился осязаемым, нарастала и громкость голоса, становящегося выше, надрывнее. Эффи не беспокоилась о том, что подумают случайные прохожие, среди которых с большой вероятностью могли оказаться и их знакомые. Напротив, пусть знают! Что через пару минут этот горячий мужчина затолкает её на заднее сидение машины, где она всё так же продолжит кричать и сыпать проклятиями. Ещё через несколько прикует её руки к изголовью кровати и будет пытать долго и мучительно, если не сдастся первым. А, может, сыграет в очень плохого копа и, нагнув прямо в прихожей и задрав юбку, возьмёт сзади, выбивая стоны прямо в приоткрытую щель окна.
— Отпустите, — дёргаясь в попытках вырваться и не думая о том, что на бледной коже могут остаться следы от металла, изворачивается так, чтобы хоть немного видеть своего карателя, — Вы не заставите меня молчать! Я ничего не сделала! – если придать значение сдвинутым испуганно, молебно бровям, страху в глазах, можно не сдюжить и провалить буйство самозабвенной игры этой актрисы. Но ведь Джо бывалый?
— Прошу вас, не трогайте меня! Я не при чём, — в уголках глаз даже выступает влага. Ещё чуть-чуть, кажется, и разразится рыданиями.
Иногда в этих играх Эфрази забывала о том, что ей нужно всего лишь чуточку подыграть, все слова обильно поливая развратом, и отдавалась спектаклю вся. И, лишь замечая на лице Джо неправильную реакцию, меняла стратегию, дабы не отбить желание вовсе. Но сперва…